12 мая
Привет, Л.!
Если честно, то от меня уже утекло изначальное содержание и намерение моего письма к тебе; придется импровизировать с обрывками памяти.
Еще раз хотела поблагодарить тебя за твой приезд: казалось бы, не виделись меньше трех месяцев, а ощущение, что не менее трех лет; уж слишком много событий и перемещений нам выпало за эту весну. Я писала тебе про некое чувство, что возникло после того, как я проводила тебя к метро и пошла домой обратной дорогой. Наверное, под определение этого чувства больше всего подходит слово «ностальгия». Моя ностальгия всегда отсылает меня к образу летнего двора рядом с домом в Зябликово: там всегда шумно, бегает много детворы и, если ты спустишься вниз, то там точно будет кто-то из твоих друзей; двор бурлит жизнью, но при этом он статичен, будто бы существует вне времени. Чего таить, каждый раз, когда я приезжала в Зябликово, я краем глаза высматривала, не бегают ли там мои друзья, все такие же вечно-12-летние, может быть где-то там, среди этих ребят, есть и 12-летняя я. И когда я приезжала на лето к бабушке в Волгоград, там, разумеется, тоже был свой двор, свои ребята, своя невероятно пыльная, жаркая (40 градусов в тени!) и грязная атмосфера, и все это, где-то там, на Проспекте Металлургов, рядом с большим продуктовым рынком, в маленькой однокомнатной квартире на 5 этаже, казалось немного параллельной вселенной, такой же своеобразной локацией вне времени. И под конец лета у тебя появляется ощущение, что совсем скоро нужно будет покидать это место и возвращаться домой. Это очень странное, тягучее чувство: с одной стороны, если ты уезжаешь из этого места — то, значит, оно перестает существовать (ну логично же!), а с другой стороны, оно по каким-то необъяснимым причинам продолжает существовать параллельно с тобой или вообще без тебя. Я не знаю, почему эти мысли занимали меня в детстве, но в тот момент, когда я возвращалась домой от тебя, словила вот ровно те же самые ощущения, один-в-один, разве что бабушка не будет со мной учить таблицу умножения по возвращении. Видимо, мне все еще поразительно, что жизнь на привычных улицах и местах в Москве продолжается без согласования с моим присутствием. Вот только желания вернуться у меня больше нет, и я все с большей жаждой тянусь к любым новым местам и впечатлениям. На данный момент меня даже как-то тревожит перспектива того, что мне нужно будет где-то «осесть», выбрать страну, город и жить там. Я хочу быть везде и нигде одновременно. Когда в последний раз работала с психотерапевтом, еще до войны, я работала со своим «хочу», выполняя упражнение «100 Я хочу...». И одним из моих важнейших «хочу» было: «Я хочу изменить свою форму существования» (что может быть лучше, чем стать камушком, или ветерком, или речушкой), — и мне кажется, что благодаря своему нахождению везде и нигде я смогу воплотить это хочу. Наконец-то буду луковкой и корешком, жизнь удалась!
Если ты помнишь наш балкон и открывающийся с него вид, то за последнее время в поле зрения попадает всё меньше и меньше напоминаний. А последний вечер, когда я стояла на балконе, последний из всех этих напоминаний был завешан в процессе развешивания белья после стирки. Это был такой простой, но при этом такой символичный жест мирной жизни; после этого казалось, будто бы и не происходит ничего дурного. Просто жизнь, как она есть. С другой стороны, все дурное — это тоже жизнь как она есть.
Мне сейчас немного сложно работать, потому что есть это детское чувство, что передо мной открыт целый мир, столько всего нужно изучить, посмотреть, потрогать, а приходится сидеть дома и принимать пациентов. Детское — потому что мой внутренний взрослый обалдевает от того, что я просыпаюсь без будильника, встаю, открываю балкон, смотрю на горы, завтракаю, занимаюсь с пациентами из спальни, положив ноги на кровать, что вместо вечной стройки у меня вид из окна на зеленые домики, я впервые в жизни не должна никому ничего, несу ответственность только за саму себя. Неужели так можно было всегда?
Сейчас, перечитывая все написанное и отправленное тебе ранее, я так искренне, сердечно рада тому, что это мое первое письмо, от начала и до конца пронизанное светлым и оптимистичным чувством. Читаю — и не чувствую от строчек злости, нигде в словах не затесалась безысходность, тут нет тревоги, тоски, напряжения. Помню, несколько лет назад решила навсегда запечатлеть в памяти момент, когда, на закате дня, (тепло, свет солнца золотой, ветерок приятный, в пакете какая-то вкусняшка болтается, музыка умиротворяющая в наушниках), я иду по своей улице домой и всем своим нутром чувствую: вот сейчас, когда у меня такая интересная работа, дома ждет любимый человек, есть кров и деньги, все мои близкие живы и чувствуют себя относительно хорошо, а я — спокойно и счастливо, вот сейчас этот момент нужно запечатлеть себе на всю свою жизнь. Упустить его нельзя, так как он может больше никогда не повториться. И я счастлива, что этот момент у меня был. И счастлива, что прямо здесь и сейчас я могу создать для себя нечто подобное, пусть и в гораздо меньшем масштабе. Теперь (и уже никогда более) это не будет целый счастливый и спокойный мир вокруг меня, теперь — это только я, со своими мыслями и эмоциями. Но сейчас как будто мне и этого достаточно.
Еще раз, спасибо тебе, спасибо мне, спасибо нам за то, что мы отправились во всё это, спасибо за то, что ты остаешься со мной сегодня. Спасибо за твои впечатления, спасибо за нашу переписку. Спасибо!
На этом, наверное, пока всё.
